Финансировать медицину надо из госбюджета

Саверский Александр
Президент Лиги защитников пациентов

Страховые компании в медицине — на самом деле не страховщики, а посредники. На которых государство пытается возложить защиту прав пациентов и одновременно… контроль объемов и качества медицинской помощи.

Однако контроль объема вступает в противоречие с контролем качества. А контролировать объемы и защищать пациентов — понятия вообще взаимоисключающие. И получается, что в реальности главная функция страховой компании — это снижение расходов. Расходов на лечение наших сограждан.

По статистике, качество лечения проверяют достаточно редко. А вот объем… 52% проверок медицинских организаций, которые проводят страховщики, — это именно контроль объемов. На долю контроля качества приходится лишь 16% проверок. Все остальное — неточности в оформлении документов (например, зачеркнутые слова в медкарте).

Рост объемов и качества медицинской помощи на деле повлечет убытки для страховых компаний. Ведь они зарабатывают на недостатках медицины… Внутри самой системы здравоохранения действует элемент, который разрушает ее.

Само содержание медицинских страховщиков, по данным Счетной палаты, обошлось государству в 54 млрд руб. за два последних года. На эти деньги можно было организовать пилотный проект всеобщего лекарственного возмещения и систему бесплатной защиты пациентов.

Отдельная тема — штрафы, наложенные страховыми компаниями. Вопреки нашим привычным представлениям о штрафе, деньги с ЛПУ никто не снимает. Обнаружив, что учреждение оштрафовано, страховщик просто не перечисляет средства на его счет. Скорее всего, эти суммы продолжают храниться в банке и накапливать процент.

Если мы все–таки хотим выполнить поручение президента по развитию страхования, мы должны в первую очередь вернуться к планированию расходов. Сегодня мощности здравоохранения не равны потребностям пациентов. А потребности пациентов не изучали и не подсчитывали вот уже сорок лет!

И людей довели до того, что они стали брать кредиты на медицину. В акушерстве и гинекологии пациентки обращаются в банк, чтобы заплатить за ведение беременности и родов. В стоматологии — чтобы на место удаленного зуба вставили имплант. А представьте, что произойдет, если в жизнь воплотится предложение о "налоге на ОМС" с пациентов, которые официально не работают?

В отношении медицинской помощи Конституция не делит людей на работающих и неработающих. Но идея заставить больных граждан платить за себя не только антиконституционна и античеловечна. Ее авторы надеются, что она сэкономит средства для бюджета. Но на деле бюджет потеряет. И потеряет очень много.

Люди не будут лечиться амбулаторно и, как следствие, станут чаще лечиться экстренно. Скорая помощь, стационары, инвалидность — за все это заплатит государственный бюджет, который решил сэкономить на больных. Получается так: мы заплатим от жадности, сперва за скорую, потом за стационар, потом за то, что человек стал инвалидом, и все равно никто работать не будет. Кто считал экономический эффект от того, что люди перестанут получать медицинскую помощь?

И кто такие "неработающие"? Женщины–домохозяйки, от которых зависит благополучие всех членов их семьи? Дети, которые тоже не работают?

Погружение скорой в ОМС — такая же абсурдная и разрушительная идея. Если фельдшер знает, что работает по тарифу, то начало его работы — это… найти у пациента полис, даже когда он находится без сознания.

Поправка в федеральный закон об ОМС, которая все же запретила такой подход, моя: в пункте 2 статьи 16 этого закона сказано, что застрахованные лица "обязаны предъявить полис обязательного медицинского страхования при обращении за медицинской помощью, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи". Говорил и писал об этом полгода, но "достучаться" удалось, лишь когда сказал об этом на встрече с председателем ФФОМС.

Кажется, уже перед самым третьим чтением успели вскочить на подножку уходящего поезда, иначе было бы совсем "весело": скорая — только при наличии полиса.

Страховой полис не нужен здравоохранению точно так же, как и страховые компании. Обязанность пациента иметь полис вообще противоречит Конституции. Требование представлять этот документ избыточно. Ведь получается, что для права на медицинскую помощь гражданин должен быть не только гражданином, но и застрахованным? Но Конституция говорит о правах граждан, а не застрахованных лиц.

Сегодняшняя степень информатизации такова, что сейчас есть все возможности автоматически признать всех граждан застрахованными, и не предъявлять полис, а получать помощь по паспорту.

По сравнению с тем, что творится сейчас в системе ОМС, полис — конечно, мелочь. Но мелочь важная. Особенно сегодня, когда усиливаются позиции страховых компаний. Как вы считаете, чьи интересы на самом деле будут защищать страховые поверенные? Неужели пациентов? Или будут на них зарабатывать? На нас зарабатывать…

Финансировать медицину, на мой взгляд, необходимо из государственного бюджета. Ни посредники, ни тарифы не нужны. Нужны достойные зарплаты и премии за удовлетворенность пациентов. И штрафы не для медицинских организаций "в общем и целом", а для конкретных врачей, допустивших ту или иную ошибку. За какой–то проступок достаточно ста рублей, а за серьезный вред, причиненный больному, стоит лишать медицинской практики.

Порочная система расчетов по тарифам заставляет ЛПУ выживать за счет приписок. В 2013 г. в Москве было оказано 700 млн медицинских услуг. В 2014 г., после перехода на подушевое финансирование, цифры совсем другие — 400 млн. Но ведь люди не стали меньше болеть и меньше обращаться за помощью! Значит, 300 млн (70% к 400 млн) были приписками, что совсем неудивительно: когда платишь за услуги, их и получаешь… на бумаге.

Надо ясно понимать, что ОМС — это система государственного страхования, к которой страховые организации не имеют никакого отношения. И ее можно улучшить, только улучшив систему государственного страхования.