Почти 60% фармспециалистов хотели бы работать в РПО

Ватутина Елена
Генеральный директор образовательного портала для провизоров и фармацевтов Pharmznanie.ru

Первое из них — изменение законодательства. Мы помним, что именно в 2010 году был принят главный закон о лекарственном обращении. Среди правовых новелл, которые ввел этот акт, — разрешение изготавливать экстемпоральные препараты только из зарегистрированных в РФ субстанций. Так образовалась серьезная проблема для аптек.

Основной адресат выпуска фармсубстанций — производство готовых лекформ, т.е. промышленность. А ведь даже для небольших заводов фасовка АФИ является достаточно крупной — от 25 кг.

В качестве примера приведу случай в одной аптечной сети. В дефектуре оказались глазные капли "пилокарпин", входившие на момент происходящего в минимальный ассортимент. За их отсутствие грозил немалый штраф. Администрация аптечной сети писала запросы производителям этого препарата, но в ответ получала только "ждите, планируем возобновить производство". А пациенты ждать не могли…

В структуре аптечной сети было несколько аптек с РПО, поэтому было решено начать собственное изготовление. Однако заводская упаковка субстанции была такого объема, что хватило бы лет на десять производства капель. Срок годности сырья, разумеется, гораздо меньше. Капли аптечного изготовления оказались бы очень дорогими, либо РПО понесли бы убыток. Грустная история. А если бы производители фармсубстанций выпускали маленькие фасовки, такого бы не произошло.

Второе — запрет на изготовление в аптеке уже зарегистрированных в нашей стране препаратов ГЛФ.

Третье – изменение необходимых условий для изготовления лекарственных средств, а точнее, "поднятие планки" для производственных аптек. Новые требования оказались слишком жесткими и предполагали дополнительные вложения в модернизацию оборудования.

Четвертое обстоятельство — рост конкуренции. За минувшие годы значительно увеличилось число фармацевтических компаний.

И пятое слагаемое сегодняшней ситуации с РПО — недостаточное государственное финансирование.

Читала различные статистические данные: работать в производственной аптеке хотели бы почти 60% провизоров и фармацевтов, участвовавших в опросах. То есть, это потенциальные кадры — они есть! Хуже с производственными площадями: когда-то, в связи с «оптимизацией» ресурсов, их отдали под другие цели. И если сейчас аптека решит вернуться к изготовлению, встанет вопрос, где разместить ассистентскую комнату, моечную, систему дистилляции воды, рабочее место аналитика?

Как возобновить интерес студентов к профессиям провизора–аналитика и провизора–технолога? Хотела бы переформулировать этот вопрос, поставив его немного иначе: "В чем смысл обучаться сейчас на провизора, а не на фармацевта?" Наверное, сначала нужно предоставить технологам и аналитикам рабочие места в производственных аптеках.

Иначе зачем идти учиться в ординатуру, если по ее окончании выбор один — первый стол? Какую пользу принесут уникальные знания, если применить их окажется негде? Возможно, интерес будущих или молодых специалистов возобновится, если сроки обучения на провизоров-аналитиков и провизоров-технологов станут приемлемыми (как и стоимость такого обучения).

А еще многие врачи за эти годы могли забыть, как правильно выписать ту или иную пропись…

В сентябре вступит в силу документ, который хоть в чем-то может помочь производственным аптекам. Конечно, на стадии законопроекта от него ожидали многого. Например, того, что РПО будет разрешено делать препараты, уже зарегистрированные в нашей стране, но предназначенные для конкретного больного в соответствии с прописью врача.

Однако итоговая версия документа ограничилась только тем, что аптеки получили право использовать ГЛФ в качестве исходного материала для экстемпоральной рецептуры. Этого недостаточно, к перечисленному мной выше необходимо вернуться, иначе развитие производственных аптек вновь окажется весьма затруднительным.