У нас действует ряд федеральных программ амбулаторного обеспечения лекарственными препаратами, ряд региональных программ в рамках Территориальных программ государственных гарантий (ТПГГ), однако доля ритейл–сегмента остается очень высокой. Она занимает более половины всего рынка лекарственных средств.

Естественно, на таком рынке очень многое зависит от покупательской способности населения. Значительно сложнее людям, которые по каким–либо причинам выбрали путь монетизации своих льгот, а потом столкнулись с серьезным заболеванием. И лечение стоит значительных денег. Очень часто пациенты просто лишаются возможности получать необходимую терапию, и это очень печально.

Как будет развиваться ситуация в дальнейшем? Сложно предположить. Но если государству удастся убедить отказаться от монетизации льгот тех, кто уже сделал это, и пациенты вернутся в систему — это может дать те ресурсы, которые как раз и необходимы. Мы предполагаем, что люди будут готовы вернуться или не "монетизировать" свое право на льготу — когда списки будут включать в себя новые и востребованные препараты, а гарантированное лечение будет возможно без длительного ожидания.

Говоря о других инициативах, важно завершить работы по клиническим рекомендациям, маршрутизации пациентов в рамках нескольких уровней медицинской помощи, проработке критериев оценки качества оказания медицинской помощи, гармонизации и "вычистке" перечней, переходу на электронный документооборот и созданию реальных регистров пациентов. Без этого новая система лекарственного возмещения вряд ли заработает правильно. Я очень рад отметить, что все эти инициативы в той или иной мере сейчас обсуждаются на государственном уровне.

На наш взгляд, нельзя пока сказать, что отечественное здравоохранение и законодательство на 100% готовы к лекарственному возмещению. Процесс подготовки к переходу на новую систему лекарственного обеспечения невозможно провести за несколько лет: необходимо долгосрочное планирование данного процесса и нужна серьезная переработка (или значительное дополнение) существующей законодательной базы.

Мы отмечаем отдельные попытки "настроить систему": шаги гармонизации наборов так называемых льгот, перечней лекарственных препаратов... Есть предложения зафиксировать законодательно ответственность самого человека за сохранение своего здоровья, внедрить единые Клинические рекомендации. Это все, разумеется, хорошо и правильно, но полумерами здесь не обойтись.

Переход на лекарственное возмещение будет серьезным шагом не только для государства: фармацевтическим компаниям с большой долей вероятности придется перестраиваться, чтобы существенно менять модель организации своей работы. Как именно — вопрос все еще открытый. Но мы готовы на эти изменения ради лучшей доступности препаратов. И, в конечном итоге, ради каждого пациента в России.

Поэтому мы с большим вниманием следим за последовательным развитием системы лекарственного обеспечения в нашей стране. Мы были свидетелями внедрения систем лекарственного возмещения в других странах, ступивших на этот путь раньше России, и был накоплен значительный опыт в реализации данного подхода. Система лекарственного возмещения позволяет государству вовлечь самих пациентов в процесс сохранения своего здоровья и профилактики заболеваний — чего крайне редко удается добиться в текущей системе лекарственного обеспечения.

Мы уверены, что внимание человека к его собственному здоровью является важнейшим фактором для улучшения здоровья населения в целом. Говорить о существовании идеальной модели возмещения не приходится — у каждой из них есть свои плюсы и минусы. Есть и ограничения, которые также нужно учитывать: модели, которые подойдут для лечения сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) и для усиления профилактики, вряд ли можно будет с легкостью использовать для борьбы с орфанными заболеваниями.

Необходимо внимательно и осторожно выбирать именно то, что наилучшим в мире образом зарекомендовало себя в той или иной терапевтической области. Pfizer готов делиться своим мировым опытом, открыто вступая в диалог с государством. Мы положительно оцениваем становление российской системы оценки технологий здравоохранения и связываем с ней большие надежды — на быстрый доступ пациента к инновационной, прорывной и жизнеспасающей терапии.

Есть ли сейчас ресурсы для старта лекарственного возмещения?

Ресурсов всегда будет не хватать. Но если есть способ, позволяющий путем существенной реорганизации добиться достижения государственных целей в области сохранения здоровья населения — эти ресурсы надо искать. Тем более, тут скорее стоит говорить о перераспределении ресурсов. Не стоит забывать и то, что расходы, связанные с переходом на более эффективную систему здравоохранения — это, по сути своей, инвестиции. Они не краткосрочные, но дадут существенные дивиденды в будущем.

Не говоря уже, что те же риск–шеринг и кост–шеринг уже сейчас могут дать как регионам, так и государству вполне весомую экономию затрат по определенным нозологиям. Да, экономическая составляющая ситуации также нуждается во взвешенной оценке и проработке. Но опять же скажу: у нас есть прекрасная возможность посмотреть на страны, которые уже прошли этот путь. И использовать их опыт и знания.

Алтайская Екатерина

Cпецмероприятия