Нужен системный подход

Беспалов Николай
Директор по развитию аналитической компании RNC Pharma

При этом фармацевтическая субстанция может иметь иностранное происхождение, т.к. в силу ряда организационных причин локализация производства АФИ (активный фармацевтический ингредиент) в нашей стране далеко не всегда финансово оправдана для производителя.

Однако те предприятия, которые не только локализовали производство готовой формы, но и производят АФИ, могут вполне объективно претендовать на более благоприятные условия. Кстати, этот подход используется не только в отношении поддержки фармацевтической промышленности — похожие принципы действуют, скажем, и в отношении автопрома. Но, естественно, критерии глубины локализации там иные.

При этом при условии полной локализации производства (включая АФИ) между национальными и локализованными лекарственными препаратами нет и не может быть никакой разницы. Главное, чтобы эта граница была понятна всем участникам рынка и стимулировала представителей отрасли, в т.ч. иностранных, к большей глубине локализации.

Этот процесс будет способствовать росту капитализации отечественных предприятий, развитию компетенций профильных специалистов, формировать дополнительные рабочие места и налоговые отчисления. И, наконец, поможет обеспечить задачи лекарственной безопасности, которые стоят перед любым крупным государством.

В настоящее время (по итогам I–III кв. 2017 г.) суммарная доля отечественных лекарственных препаратов на рынке составляет 31,1% в денежном выражении. Надо сказать, что если в 2015–2016 гг. российские фармацевтические компании сделали очень серьезный рывок в отношении развития собственных продаж, то текущий год каких-то особых сюрпризов не принес. Отечественные компании суммарно развивались более динамично, чем импортные, но все же прирост за те же 9 месяцев текущего года не превысил 5,8% в руб. — довольно скромная величина, если учесть, что в 2015–2016 гг. российские фармпроизводители росли в среднем на уровне 24%.

Если в период острой фазы кризиса потребители массово переключались на покупку более дешевых, в т.ч. отечественных аналогов, то вслед за стабилизацией доходов населения данная тенденция постепенно стала сходить на нет.

При этом с точки зрения ассортимента российские компании вполне в состоянии значительно потеснить своих зарубежных коллег, но для этого требуются дополнительные меры поддержки отечественной фармацевтической промышленности, в т.ч. представителей локализованных иностранных фармацевтических компаний.

В чем причина того, что наш покупатель больше доверяет импортным препаратам?

Основную роль здесь, безусловно, играют ментальные факторы. Разумеется, иностранные фармацевтические компании потратили немало усилий, чтобы укрепить в сознании потребителя представление о более высоком качестве своей продукции.

Возможно, на заре становления отечественной фармпромышленности об этом еще могла вестись хоть какая-то дискуссия... Но сейчас, когда большая часть российских фармкомпаний завершила переход на требования GMP, когда отечественные заводы зачастую оборудованы более современным производственным оборудованием, чем у иностранных коллег, а поставки АФИ идут зачастую с одних и тех же производств в Китае, — говорить о сравнительно низком качестве национальных препаратов в корне неправильно.

Это же подтверждает официальная статистика Росздравнадзора, в настоящее время количество выявляемых недоброкачественных препаратов из числа иностранных вполне сопоставимо с таковым для российских компаний.

Отдельные исключения, разумеется, есть, но в основной своей массе российская фармацевтическая индустрия технически ничуть не уступает зарубежной, а зачастую и опережает ее.

Огромное влияние на развитие рынка — особенно тех российских фармацевтических компаний, которые прицельно работали над импортозамещением, — оказала программа "Фарма–2020". В ходе реализации стратегии действительно качественно изменились как производственные компетенции отечественных компаний, так и их портфель.

Целый ряд иностранных фармацевтических компаний начал процесс локализации, и сейчас из числа крупнейших зарубежных производителей вы не найдете фактически никого, кто в том или ином виде не локализовал производство в нашей стране. Причем зачастую это полноценная локализация, на собственных мощностях и по полному циклу формулирования.

Тем не менее многие меры по стимулированию закупок отечественных лекарственных препаратов вводились крайне медленно и часто представляли собой сложный компромисс между интересами иностранной и национальной фармы.

Увы, страдали от этого именно российские компании, которые не могли вовремя воспользоваться преференциями и в итоге были вынуждены корректировать планы своего развития.

Постановление №1289 о "третьем лишнем" тоже можно отнести к числу компромиссных. Увы, принималось оно очень долго, а после принятия предполагало еще и приличную отсрочку для тех иностранных компаний, которые не занимаются производством полного цикла, а лишь фасуют препараты in–bulk.

Сейчас крайне важно, чтобы преференции получили именно те, кто осуществляет полный цикл формулирования лекарственных препаратов, иначе ни о какой успешной реализации стратегии "Фарма–2020" не может быть и речи.

Мы часто говорим о необходимости соблюдать равноправные условия по доступу на рынок для отечественных и иностранных компаний. При этом чаще всего говорится об одинаковых административных процедурах, при этом неравнозначность финансовых возможностей отечественной и зарубежной фармы почему–то остается "за скобками". Например, в настоящее время ЛП должны выписываться врачами только по МНН, но на деле врач предоставляет некоторые целевые рекомендации — пусть и в устном виде. Кроме того, фармацевтические компании задействуют самые разные инструменты продвижения, в т.ч. на этапе розничной продажи. Услуги по продвижению предоставляют производителям практически все крупные аптечные сети, стоимость их весьма существенна.

Естественно, в таких условиях иностранные компании оказываются в более выгодных условиях: размер бюджетов на продвижение у них объективно выше такового для большинства российских компаний. Кроме того, присутствуют и ментальные факторы, о которых я говорил выше.

Изменить ситуацию может только системная работа. Как в отношении повышения прозрачности госзакупок и предоставления преференций российским и локализованным производителям полного цикла, так и в отношении определенной пиар-составляющей, направленной на поддержку отечественной продукции.

Насколько мне известно, идеология новой программы "Фарма–2030" будет ориентирована на развитие экспортного потенциала российских компаний. К сожалению, в настоящее время этот сегмент рынка развивается довольно медленно. У большинства отечественных производителей не хватает ни опыта по работе на данных направлениях, ни финансовых ресурсов. А даже предварительное изучение спроса и административных процедур, обязательных для выхода на зарубежные рынки, занятие весьма недешевое.

Для поддержки развития экспортного потенциала необходим комплекс мер консультационной и финансовой поддержки экспортеров, кстати, многие зарубежные компании, планирующие выход на российский рынок, получают подобную поддержку от торговых представительств своих стран в России. Наконец, полноценное развитие экспорта невозможно без формирования полноценного производства АФИ в нашей стране.

Определенные меры поддержки этого направления сформулированы и в рамках "Фармы–2020", но их объективно недостаточно. Требуются и сугубо регуляторные решения, которые будут устранять лишние административные барьеры.

Также было бы правильным стимулировать не только разработку, но и производство, и спрос оригинальных отечественных препаратов.

Клинические исследования и их поддержка — это, безусловно, важно, но они — лишь один из этапов выведения препарата на рынок. Для того чтобы тот или иной продукт был успешен, необходимы меры по стимулированию спроса на лекарственные препараты, спрос — вообще самый ценный ресурс в экономике, зачастую даже гораздо более ценный, чем отдельные ноу-хау. Так что, помимо субсидирования клинических исследований, важно выработать меры поддержки и спроса на отечественные оригинальные разработки. Да и сам механизм инвестирования и контроля над правильностью расходования средств должен быть существенно изменен.

Сейчас зачастую административные процедуры столь сложны и так формализованы, что это не только не стимулирует, но и иной раз тормозит реализацию данных проектов.

При этом спектр оригинальных разработок в нашей стране довольно велик — до рынка, правда, доведено не так много подобных лекарственных препаратов. Полный перечень привести не берусь. Но, в частности, довольно серьезные успехи у российских разработчиков есть в области иммунологии и вирусологии, вакцинопрофилактики отдельных заболеваний, препаратов — ноотропов, противоядий и антидотов. Ряд компаний ведет разработку в сферах иммуноонкологии, в т.ч. российский "Биокад", серьезную исследовательскую работу проводит компания "Генериум" и др.

Специнвестконтракты (СПИК) — это вполне нормальная практика, которая в отношении фармацевтического рынка хоть и имеет определенные нюансы, но тем не менее вполне применима. Насколько мне известно, ряд компаний данной возможностью уже воспользовался (например, !Герофарм") или серьезно рассматривает ее. Также у нас в стране действуют похожие по технологии на СПИК программы локального значения, такая программа работает, например, в Москве.

Фармкластеры тоже дают значительную поддержку: они предоставляют своим участникам ряд льгот налогового и тарифного характера, обеспечивают гарантии подключения к сетям и т.д.

Это действительно позволяет резидентам данных территорий более высокими темпами осуществлять строительство заводов и уменьшать сроки окупаемости данных проектов. У ряда кластеров действуют соглашения с региональными образовательными учреждениями — это помогает решать кадровую проблему создающихся предприятий.

В целом, кластеры помогают решать инфраструктурные вопросы, но вопросы развития портфеля компаний или гарантии сбыта продукции, производимой в рамках данной территории, чаще всего остаются за рамками компетенций фармкластера. Они требуют дополнительных мер поддержки.