Во время перерегистрации цен лекарства исчезать не должны

Дмитриев Виктор
Генеральный директор Ассоциации российских фармацевтических производителей

Процесс продолжается даже после того, как в "предковидном" 2019 году рамки "нижнего ценового сегмента" вдвое расширились, и максимальная стоимость одной упаковки лексредства в данной категории составила сто рублей вместо прежних пятидесяти. И это неудивительно: в 2019-2022 гг. произошла значительная инфляция на медикаменты (около 29%).

Чтобы постараться сохранить "бюджетные" препараты, наша ассоциация предложила вновь скорректировать "верхнюю планку" наименьшего ценового сегмента и установить не сторублевый, а 120–рублевый максимум. Провели расчеты, представили их руководителю ФАС. С математическими выкладками глава антимонопольного ведомства ознакомился, но отметил, что для выполнения социальных задач пересматривать предельную сумму не стоит. К сожалению, подобные решения (пусть и выглядят обоснованно) на практике приводят к прекращению выпуска медикаментов и их исчезновению из оборота. А потом из бюджета будет потрачено больше.

Ценовые ограничения не дают гарантий того, что хотя бы одна таблетка будет приобретена государственным здравоохранением. В результате теряется уже физическая доступность фармакотерапии.

Есть и другие факторы, значение которых нужно срочно менять. Например, в этом году наблюдался период, когда из аптек центральной России пропал антигипертензивный рамиприл. Причем отечественный, производимый несколькими заводами одновременно! Ситуация представлялась крайне любопытной, поэтому я решил выяснить ее причины. Они оказались организационными: шла перерегистрация цен.

Наверное, условия этого процесса необходимо «смягчить». И сгладить это таким образом: если фармпроизводитель уже подал документы для утверждения новой цены, следует установить определенный период, в течение которого лекарство по-прежнему будет продаваться дистрибуторам и отпускаться в аптеках. Ведь сегодняшняя ситуация — не что иное, как сильнейший удар по пациенту.

Различные бренды МНН рамиприл отсутствовали около трех недель, а потом вновь появились в широком ассортименте. И, наверное, те пациенты, которым была необходима данная фармакотерапия, надолго запомнили время без лекарств. Чтобы не рисковать жизнью и здоровьем снова, большинство из них, придя в аптеку, купит не одну пачку, а три. Так несовершенство организационной процедуры не только "перекрывает доступ" к лечению, но и создает ненужный ажиотаж.

Процесс корректировки цен стоит упростить и еще в одном аспекте. Если у нас как у производителей есть право "скорректировать" ценник на уровень инфляции, то почему не делать это автоматически, "разгрузив" регуляторные органы?

Допустим, упаковка лекарства стоит 100 рублей, а инфляция составляет 4%. Было бы логичным дать заводу возможность самостоятельно изменить отпускную цену на свой препарат — это будет 104 рубля. А сегодняшняя процедура сложна и поэтому длительна (вспомним хотя бы об обязательных согласованиях со стороны Минздрава и ФАС).

И еще один момент: мы постоянно говорим о ценах на лекарства и при этом абсолютно упускаем из виду платежеспособность населения. А это палка о двух концах. Да, можно вывести производство из "минуса" и сделать его более рентабельным. Но всегда ли новая цена будет "безболезненна" для семейного бюджета пациента?

Возможных решений данного вопроса несколько. Одно из них — господдержка наименее защищенных материально граждан в виде лекарственных карточек (средствами которых можно расплатиться только в аптеке). Другой вариант — дотации или субсидии для аптечных учреждений, дистрибуторов и производственных предприятий.

К дотированию и субсидированию нужно подходить очень ответственно и взвешенно. Поддерживать необходимо всех, без каких–либо изъятий и исключений. Либо всех, кто работает в нашей стране, либо всех производителей определенного списка препаратов. Тот же рамиприл производится и отечественными предприятиями, и зарубежными, и смешанными. Но у каждого из них есть площадки в России. Именно здесь, у нас, они платят налоги и создают рабочие места. Значит, субсидировать следует всех, иначе мы просто-–апросто "сломаем" нормальную конкурентную среду.

Дорожает логистика, растут в цене субстанции и упаковочные материалы, курс доллара подскочил на 10-15%, поднялась цена на бензин… При таких обстоятельствах удержать цены невозможно, даже если речь идет о лекарствах. Законы экономики (как и законы физики) не обманешь. Если производство чего-либо становится нерентабельным или, еще хуже, убыточным, без внешней поддержки оно остановится. Такая вот простая схема.

Попытки обойти и перехитрить экономические закономерности неизбежно приведут к минусу в более отдаленной перспективе. А мы потеряли уже достаточно много препаратов "нижнего ценового сегмента". Таблицы с исчезнувшими лекарствами (и соответствующие расчеты) ассоциация показывала профильным регуляторам, и для многих таких наименований госорганы готовы применить механизмы поддержки.

А вот общего решения по изменению ценового диапазона для "наименьшего" сегмента пока нет. Нет, как ни странно, и единообразия в формировании цен на лекарства перечня ЖНВЛП.

Стоимость жизненно важных препаратов в разные времена устанавливалась по разным методикам — и разброс ценников внутри одного и того же МНН может быть даже десятикратным. В данной ситуации корректировка цены на уровень инфляции не поможет. Зарегистрированное по старым правилам лексредство не догонит даже стартовую сумму для нового. Эту проблему мы также поднимали не один раз.