Как онкологическим препаратам дойти до пациента?

В марте этого года по поручению Президента РФ Владимира Путина началась работа над новой национальной программой по борьбе с раком. Ей занимаются специалисты из Ассоциации онкологов России, МНИОИ им. П.А. Герцена и НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. Одна из задач программы, окончательный вариант которой будет представлен в декабре, – разработка и закрепление клинических рекомендаций, ведь именно от того, насколько точно они прописаны, напрямую зависит успех в излечении пациента.

Согласно последнему посланию Президента Федеральному Собранию, к 2024 г. планируется снизить смертность от рака с 191 случая на 100 тыс. заболевших до 185 случаев. Однако онкологическое сообщество настроено не столь оптимистично. Неутешительную статистику привел директор Российского общества клинической онкологии Илья Тимофеев: число больных раком за последние 10 лет на 20% возросло, а снизить смертность за аналогичный период времени удалось лишь на один процент. К следующему году пациентами онкологов станут почти 600 тыс. человек, 300 тыс. из них ежегодно умирают. По словам Тимофеева, ранняя диагностика и профилактика себя не оправдали: половина пациентов получают точный диагноз, когда у них уже появились метастазы, поэтому для их лечения необходимо разрабатывать и внедрять инновационные препараты и другие методы лечения, например, иммунную терапию.

Рак занимает второе место по смертности, уступая лишь сердечно–сосудистым заболеваниям. Однако современная терапия позволила больным ССЗ добиваться стойкой ремиссии и не снижать уровень жизни. По мнению Тимофеева, необходимо сосредоточиться на увеличении продолжительности и качества жизни онкологических больных и увеличении числа тех из них, кто доживает до 80 лет.

Как рассказала президент Ассоциации онкологических пациентов "Здравствуй!" Ирина Боровова, сейчас для борьбы с раком применяют три основных метода лечения: лучевую терапию, хирургическое вмешательство и химиотерапию. Первые два действуют локально, химиотерапия же предупреждает или останавливает рост метастаз и помогает закрепить процесс лечения. Сейчас в нашей стране есть препараты для лечения многих онкологических заболеваний. Это и базовые средства, и таргетные, направленные на борьбу с определенными видами опухолей. Именно современные лекарственные средства дают онкологическим больным возможность жить долго и вести активный образ жизни. Но, к сожалению, не всегда пациент может быстро получить эффективное лекарство, а некоторые инновации внедряются у нас лишь через 5–10 лет после своего появления за рубежом. В России каждый пациент имеет право получить незарегистрированный препарат по решению врачебной комиссии, однако на практике добиться этого трудно, а у онкологических больных нет на это ни времени, ни сил. Сказывается на качестве лечения и недостаток бюджета. Если у регионов нет возможности оплатить лечение конкретными препаратами, то больные не получат их, даже если они находятся в списке ЖНВЛП. В этом случае пациентам приходится приобретать их самостоятельно, что может привести к социальному банкротству, когда родственники больных ради их излечения готовы потратить все финансовые ресурсы семьи.

Еще один подводный камень на пути инновационных лекарственных средств — отсутствие работы с такими видами терапии у врачей, особенно в регионах, и общий дефицит специалистов–онкологов.

Беспокоит эксперта и то, что представители российских пациентских организаций не могут участвовать в обсуждении разрабатываемой сегодня программы по борьбе с раком. И. Боровова полагает, что если не учитывать просьбы и пожелания тех, для кого предназначена программа, то эффективной она не будет.

Лилия Матвеева, президент Всероссийского общества онкогематологии "Содействие", в своем выступлении отметила, что пациенты с различными формами рака крови бывают нечувствительны к доступным препаратам первой линии, им необходимы инновационные лекарства, а при их заболевании важен каждый час. Важно понимать, что новые препараты назначают не просто так: их применяют для закрепления лечения или если базовая терапия была неэффективной.

Нурия Мусина, представитель центра экспертизы и контроля качества медпомощи Минздрава, отметила, что важнейший параметр включения препарата в список ЖНВЛП — затраты на год сохранения жизни. На сегодняшний день в списке есть препараты, чья цена может достигать 12 млн руб., тогда как в Великобритании подобные затраты не превышают 20 фунтов стерлингов или примерно 2 млн руб. Мусина считает, что необходимо определить критерии, согласно которым препарат считается инновационным, поскольку бывали случаи, когда производитель менял дозировку или способ введения и на основании этого позиционировал лекарство как инновационное.

Как считают участники дискуссии, сейчас важно разработать четкие критерии, по которым препарат попадает в перечень ЖНВЛП, и просить членов комиссии Минздрава аргументировать свой выбор при внесении изменений в перечень. Для пациентского сообщества также важна возможность совмещения регистрации новых препаратов с их использованием для лечения.

По мнению главного научного сотрудника отделения клинической фармакологии и химиотерапии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Алексея Трякина,основная проблема отечественной онкологии — нехватка бюджетных средств. Инновационные лекарства стоят дорого, и не каждый регион может их себе позволить, поэтому перед клиниками стоит сложный выбор: закупить несколько новых лекарств, которые помогут определенной группе пациентов, или приобрести достаточное количество базовых препаратов, пусть не таких действенных, но подходящих для большего числа пациентов. Эксперт также считает, что на сегодняшний день необходимо уделять больше внимания оснащению онкодиспансеров современной лучевой техникой, которая заменит морально устаревшие модели, а не развитию центров ядерной медицины.

По материалам круглого стола "Доступность инноваций в онкологии"