С начала года 20% российских аптек уже закрылись

Признаваться в финансовой несостоятельности – всегда неудобно. Вроде как получается, что предприниматель работает плохо. А что делать, если наращенную эффективность полностью съедает новая система налогообложения, которая приравнивает аптеку к ларьку, торгующему пивом и сигаретами? С 1 января этого года аптеки перевели на общую систему налогообложения, и ставка по страховым взносам сразу выросла более чем в два (!) раза – с 14 до 34%. Прибавьте рост арендной платы, энергоносителей и коммунальных платежей. Даже не будучи провидцами, провизорам не потребовалось много времени, чтобы понять – не выжить! – и даже таким «акулам» российского фармацевтического бизнеса, как, например, аптечная сеть «36,6». Вместе с коллегами из разных регионов страны представители компании озвучили результаты работы «по-новому». Итого: с начала года 20% российских аптек уже закрылись, 7% специалистов попали под сокращение. Перспективы не просто не радужные, а согласно которым до конца года закроется почти каждая вторая аптека, а те, кто выживет, вынуждены будут закладывать возросшее налоговое бремя в стоимость лекарств – в каждую ампулу и в каждую таблетку.

Прогнозы настолько удручающие, что РААС в середине июня провела брифинг, на котором через СМИ, по сути, обратилась напрямую к потребителю. Во-первых, по карману обычных людей, а любой из нас хоть раз в жизни ОРЗ да болел, это ударит в первую очередь (цены на лекарства неизбежно вырастут), скажется на удобстве потребителя (просто потому, что аптек станет меньше), и, возможно, затронет вопросы безопасности (вспомним теневой фармацевтический рынок, зарплаты в конвертах и все сопутствующее начала 90-х). Во-вторых, аптекари вынуждены обнародовать информацию – к чиновникам и депутатам они уже обращались.

В Минсоцздравразвития и Минпромторге не отрицают социальную значимость аптек, и депутаты Госдумы, наверное, так же болеют, как простые смертные, по крайней мере, по словам исполнительного директора РААС Нелли Игнатьевой, и те и другие выражают полное понимание и сочувствие. Тем не менее, закон вступил в силу, и аптекари платят налоги и взносы, не как продавцы жизненно необходимых ЛС, а как и все продавцы подчас не всегда полезных вещей. Вернее, даже больше, чем большинство из них.

– Ни одна из российских аптек не относится к предприятиям малого бизнеса, – заявление Нелли Игнатьевой, исполнительного директора РААС, не может не вызвать недоумения. – Согласно классификации, мы не относимся к социальным предприятиям торговли, и, соответственно, не обладаем никакими льготами.

Данные министерства здравоохранения настолько разнятся с цифрами Росстата, даже в таком, казалось бы, элементарном вопросе, как количество аптечных организаций, что не приходится удивляться той легкости, с которой они обрекают их на закрытие. Чиновники уверены, что в стране почти 70 тыс. аптечных организаций, статистики насчитали где-то в полтора раза меньше – 47 тыс. Вот и получается, что сокращение аптек в полтора-два раза в ходе естественного отбора не кажется ни законодательной, ни исполнительной власти катастрофой. После того как представители РААС начали ходить по кабинетам и отстаивать льготные ставки, чиновники от здравоохранения спохватились было и – подготовили в апреле законопроект, который предполагает введение льготных тарифов по страховым взносам. Но, во-первых, льготные – это все равно 26% (вместо прежних 14%), во-вторых, предусмотрена льгота только для аптек, оставшихся на ЕНВД, а таковых не много. По оценкам РААС, до 70% аптечных организаций страны с января этого года лишились льготной системы по ЕНВД, на «упрощенке» работает около 1% аптек, да и то – в Москве, где не применяется ЕНВД. Есть данные и по тем аптекам, которые и до нововведения платили в казну на общих основаниях. Послабление весьма сомнительное, к тому же это всего лишь проект. В общем, «воз и ныне там», ну не в ВОЗ же российским фармацевтам обращаться? Хотя формально, вроде бы чиновники не бездействуют, и доводы РААС были услышаны.

Что было, что – будет?

К гадалке не ходи, а факты и данные статистики – вещь упрямая. Порядка 20% российских аптек до января подпадали под общую систему налогообложения. И – все они (!) были убыточными или практически являлись таковыми. Выживали за счет других аптек сети, т.к. социальную значимость своих предприятий аптекари как раз отлично понимают, и не закрывали аптечные пункты даже в небольших населенных пунктах, где от силы раз в неделю кто-нибудь упаковку анальгина купит. По таким аптекам новые ставки ударили в первую очередь.

– Мы закрываем предприятия в 1600 населенных пунктах, – цифры, озвученные генеральным директором государственного предприятия Красноярского края «Губернские аптеки» Александром Ли, – огромны. Но и край Красноярский велик и необъятен – по географии это 800 километров в длину и полторы тысячи километров в ширину. – Например, печально знаменитая Хатанга. Про потерю рентабельности не хочу говорить, она очевидна. К тем цифрам, которые называли коллеги, добавлю транспортную составляющую. У нас пересылка 10 килограммов лекарств в отдаленные населенные пункты обходится в 70 тысяч рублей!

Представителям государственных и муниципальных аптечных организаций, пожалуй, труднее всего. Пример Челябинска перед глазами, для которого новые ставки стали смертоубийственны. В крупном промышленном и региональном центре закрылись ВСЕ (!) муниципальные аптеки. Там принято решение о наделении ряда частных учреждений функцией льготного отпуска лекарств, но это опять же больше похоже на латание дыр в условиях общего системного сбоя. То же, что лечить воспаление легких аспирином.

К слову, фармацевты давно просили отменить ценорегулирование на препараты стоимостью ниже 100 руб. Аптеки как предприятия социально ответственные поддерживают обязательный ассортимент, зарабатывая на том же отечественном аспирине сущие копейки, но очередная попытка государства «сделать как лучше» переформулировала вопрос рентабельности для аптечных учреждений в вопрос жизни и смерти.

– Мы не предлагаем, мы требуем, чтобы аптекам вернули социальный статус! – председатель экспертного совета по здравоохранению общественного объединения «Деловая Россия» Давид Мелик-Гусейнов категоричен. – Нельзя приравнивать аптеки к предприятиям торговли. Мое мнение, что ставка по отчислениям в социальные фонды для аптек не может быть больше 20%.

Аналитики РААС просчитали неизбежный рост цен на лекарства по ставкам, которые сейчас есть в налоговом законодательстве. Итак, при существовавшей ставке в 14% цены в этом году выросли бы на 3%, при ставке 20% соответственно до 5%; но, поскольку даже те аптеки, которые останутся на ЕНВД, возможно, и только в лучшем случае будут платить 26% в соцфонды, аналитики прогнозируют рост цен более 6%, а большинство аптек – по высшему тарифу в 34%, то можно ждать подорожание лекарств на 10%. Обращаю внимание, что этот рост цен рассчитан без учета инфляции.

«Московские аптеки»: Не боитесь, что обнародование подобных прогнозов чиновники от здравоохранения могут воспринять как шантаж?

– Это констатация факта, – отвечает исполнительный директор РААС Нелли Игнатьева. – Нам нечего терять.

Много было сказано про особенности выживания национальной фармацевтики, а теперь, что называется, – цифра дня. По данным Росстата на конец мая, средняя рентабельность российских аптек составляет 0,9%. Это при льготной системе налогообложения даже до 1% аптекари не дотягивали. В зависимости от размеров аптечной организации рентабельность варьировалась от 0,5 до 2%. В последнем случае, как правило, прибавку давали сопутствующие товары и лечебная косметика, что не может быть панацеей.

Кому выгодно и еще один извечный русский вопрос

Если лечить пневмонию аспирином, пациент, может, и выживет, если организм сильный и сам справится. Беда в том, что даже сильные мира фармацевтического и при существовавших ставках работали на грани рентабельности.

По словам генерального директора сети «36,6» Валерии Солок, отчисления в социальные фонды увеличились почти в 2 раза: «В абсолютных цифрах это 159 миллионов рублей только за I квартал этого года против 88 миллионов за тот же период прошлого года. Прибавьте НДС, который теперь аптеки, переведенные на общую систему налогообложения, также будут платить полностью. О какой инвестиционной привлекательности бизнеса можно говорить»?

– Мы всегда поддерживали все инициативы правительства, например, в начале 2010 г. одними из первых добровольно снизили на 12% цены на ЖНВЛП.

Эта крупная фармацевтическая сеть могла себе это позволить – и за счет оборота, и за счет собственного производства, выпуская лекарственные средства и препараты под собственной торговой маркой. Отвечая на вопрос «что делать?», аптекари пребывают в некоторой растерянности. Пусть и снижая издержки, без закрытия ряда аптек не обойтись даже крупным сетям. Все они уже в минусе и закладывают на год отрицательный баланс. Осложнились отношения с дистрибьюторами, которые почувствовали уязвимость аптек, и, опасаясь недолговечности отношений (просто из-за того, что аптека может разориться), все менее охотно идут на отсрочку платежа и другие формы сотрудничества. Дробление крупных сетей на мелкие предприятия – как вариант, но, опять же, сопряженный с ростом издержек. Мелким участникам рынка, хотя, повторюсь, официально к предприятиям малого бизнеса аптеки не относятся, проще сменить сферу деятельности.

Закладывать возросшие затраты в цены – без вариантов. Напугать россиянина ростом цен практически невозможно. Интернет кишит возмущениями по поводу новой потребительской корзины на 2011–2012 гг. Обнародованный во второй половине июня закон оставляет потребности среднестатистического гражданина на уровне 2006 г., то же относится и к среднестатистическому москвичу. Итак, предполагается, что на лекарства гражданин тратит 10% от непродовольственных расходов, и это вместе с товарами первой необходимости и средствами санитарии, в абсолютных цифрах – это вообще кот наплакал, т.е. купил пару пачек стирального порошка (а за одеждой очень бережно надо ухаживать, а то одной-то ветровочки на 5 лет не хватит) – и на лекарства ничего не остается. Соседка-пенсионерка тратит на лекарства больше половины своей пенсии, это ей повезло, нет хронических заболеваний, львиная доля уходит на коммунальные платежи и на питание практически ничего не остается. Надо ли говорить, что при таком образе жизни – расходы на лекарства могут только расти, даже не из-за того, что аптекари поднимут цены на лекарства.

Один из журналистов задал вопрос про уход в Интернет как форму спасения. Провизоры не рассматривают его как вариант. Тогда уж в подполье, но возвращение к 90-м тоже больше имеет отношение к популизму, нежели к реальному способу борьбы за выживание. Интернет-аптека, как и обычная, должна иметь склад, который могли бы проверить контролирующие организации. Тем более что лекарства – товар не только жизненно важный, но и требующий соблюдения вполне конкретных условий хранения на разные их группы.

– Мы говорим про нетеневой фармацевтический бизнес, – председатель координационного совета РААС Сергей Кривошеев вспомнил про квотирование в советские времена. – В Москве, где на одном пятачке возле метро можно встретить 5, а то и больше аптек, может, действительно, существует некоторый переизбыток данных торговых точек, и ликвидация части которых не будет так ощутима.

В первую очередь новая система налогообложения ударила по регионам, особенно по дотационным. Столица вообще в данной ситуации – не показатель, скорее уж Челябинск, где закрылись все муниципальные аптеки, та же Хатанга и Красноярск. В Красноярске, кстати, только за 2 года торговые точки государственного предприятия «Губернские аптеки» подверглись более чем 700 проверкам! Поэтому, переходя к вопросу, кому и зачем это надо, при всей внешней очевидности ответа на него не найти.

Если государство так хочет контролировать фармацевтический бизнес «от и до» (если аптек станет меньше, делать это будет намного проще), то, по словам участников брифинга, этот, пожалуй, и так самый прозрачный бизнес, легко мониторится и проверяется.

Увеличить наполняемость соцфондов? Сомнительно, с учетом ликвидации ряда предприятий, «выжившие» будут приносить столько же, если не меньше. Позиция чиновников напоминает поведение старухи из сказки про золотую рыбку. Как можно было увеличивать ставки более чем вдвое, если данные по существовавшей рентабельности в 1% Росстат не хранил под грифом «совсекретно»? И кто будет наполнять фонды? И все равно мы отнесем эти деньги в аптеки, чтобы купить лекарства по выросшим ценам. Тут чиновники правильно рассуждают, лекарства – вещь необходимая, может быть, больше, чем хлеб. Если заболел – никуда не денешься, пойдешь и купишь, то, что, как говорится, «доктор прописал». А вот про пенсии – это они зря. Притом что у нас по средней продолжительности жизни мужчины вообще не доживают до пенсионного возраста, в т.ч. и из-за уровня медицинского обслуживания, и далеко не всем интересно, сколько и куда отчисляется сейчас. В общем, широкомасштабная реформа здравоохранения задела и фармацевтику. РААС в очередной раз обратилась к Президенту Дмитрию Медведеву с просьбой об индивидуальном рассмотрении вопроса налогообложения аптечных организаций. И если обмен полисов вызывает технические вопросы со стороны пациентов и некое сопротивление со стороны врачебного сообщества, то резкое увеличение налогового бремени в отношении аптек – не контрастный душ для оздоровления фармацевтического рынка (выживет сильнейший), мы-то знаем, что закаливанием можно заниматься, когда организм здоров, а при существовавшей рентабельности в 1% это больше похоже на эвтаназию.

Ксения Алексеенко