Инновационные методы лечения меланомы — теперь и в России

Кроме того, в последние годы многие люди со светлой кожей (т.е. генетически приспособленные к низкой солнечной активности) стали проводить больше времени на солнечных курортах и в соляриях, что неизбежно повышает суммарное время воздействия УФ–излучения на кожу. Поэтому практически во всех странах мира увеличивается частота таких видов рака кожи, как меланома и базальноклеточная карцинома.

Меланома возникает на месте уже существующих «родинок» (в 25% случаев) или на чистой коже (у 75% пациентов), располагаясь на любом участке тела. Риск заболеть меланомой особенно высок у людей, которые длительно находятся на солнце, поэтому чаще всего меланома встречается среди людей со светлой кожей, проживающих в южных странах, таких как Австралия (54,5 случая на каждые 100 тыс. человек), Новая Зеландия, ЮАР, южные штаты США. Но и в других странах мира заболеваемость меланомой увеличивается: если в 2010 г. было зарегистрировано более 209 тыс. новых случаев, то к 2020 г. данный показатель может составить около 262 тыс.

В России каждый год порядка 8500 человек впервые сталкиваются с этим неутешительным диагнозом, для 1000 из которых меланома становится смертельным приговором в первый год после постановки диагноза. Помимо чрезмерного солнечного воздействия, на ее возникновение влияют ухудшение функции иммунной системы, профессиональные контакты с ионизирующей радиацией, прием гормонов (эстрогенов) и др. факторы. На ранней стадии меланомы эффективно хирургическое лечение. Однако опухоль часто рецидивирует. Четверть пациентов впервые узнают о своем диагнозе слишком поздно, когда только у каждого десятого из них есть шанс прожить более 5 лет.

Несколько менее драматично обстоит ситуация с базальноклеточной карциномой (БКК, или базалиома). Несмотря на то, что каждый год в мире регистрируют более 2 млн новых случаев БКК, этот вид рака кожи прогрессирует медленно: обычно через 10–15 лет наступает поздняя (III–IV) стадия.

На ранних этапах заболевания можно выполнять хирургические операции, проводить фотодинамическую терапию, облучать опухоль, проводить лекарственную терапию. К сожалению, в России примерно у 1 тыс. пациентов ежегодно выявляют БКК на поздних стадиях, когда устранить опухоль хирургически без нанесения значительных косметических дефектов вплоть до уродств практически невозможно из–за ее крупных размеров, прорастания в глубокие ткани, метастазов.

Серьезную проблему при БКК представляет собой расположение опухоли в основном на открытых участках тела (в 80% случаев), прежде всего, на лице: носу, ушных раковинах, волосистой части головы, поэтому много мучений пациентам доставляет их эстетически малоприятный внешний вид, приводящий порой к социальной дезадаптации.

«Базальноклеточный рак — самый распространенный из всех видов злокачественных опухолей. В то же время ему долгое время не уделялось должного внимания, т.к. проблема не такая остросоциальная, как, к примеру, меланома. Заболевание течет медленно, локальное лечение ранних форм приводит к излечению. Однако местно–распространенные формы и метастатический процесс могут закончиться гибелью пациента. Нет лекарственных препаратов с доказанной эффективностью при БКК. Я за свою практику не раз наблюдал летальные случаи, — комментирует старший научный сотрудник отдела общей онкологии РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН, координатор Восточно–Европейской группы по изучению сарком, к.м.н. Бениамин Бохян. — Кроме того, сложные, обширные хирургические вмешательства при поражении открытых косметических зон, характерных для БКК, часто связаны с радикальным ухудшением внешнего вида больного. Выраженные косметические дефекты головы и лица делают невозможным социальную адаптацию пациентов после лечения. Медицинское сообщество многие десятилетия ожидало появления препарата, который бы позволил эффективно лечить БКК, не прибегая к агрессивной и сложной хирургии».

На возникновение БКК, помимо солнечного излучения, достаточно значимое влияние оказывают наследственная предрасположенность, потенциально канцерогенные химические вещества (нефтепродукты, смолы, соединения мышьяка и др.).

Развитие медицины привело к пониманию механизмов развития опухолей. Так, у 40–60% пациентов с меланомой обнаруживают специфические генетические дефекты; у 90% больных БКК — генетически обусловленные молекулярные нарушения. Указанные изменения активируют в организме пациентов образование патологических белков, стимулирующих рост злокачественных клеток, поэтому разработка «умных» препаратов, которые «точечно» воздействуют на эти белки, подавляют их активность и прерывают рост опухолей, стало лишь вопросом времени.

Именно таким механизмом действия обладают препараты Зелбораф (вемурафениб), открывший новую эру в лечении меланомы, и Эриведж (висмодегиб), успешно применяемый при БКК, которые знаменуют настоящий прорыв в инновационных медицинских технологиях. Препараты значительно улучшают состояние пациентов: увеличивают период выживаемости, уменьшают размеры опухолей вплоть до полного исчезновения на поздних стадиях, когда другие методы терапии не эффективны. Препараты выпускают в таблетках (Зелбораф) и капсулах (Эриведж), что позволяет пациентам легко и безболезненно проводить лечение по назначению онколога в домашних условиях, без госпитализации.

«К сожалению, значительная часть пациентов обращается к врачам уже в запущенной стадии меланомы, что значительно снижает вероятность выздоровления, — отмечает зав. отделением биотерапии опухолей РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН, председатель Экспертной группы по меланоме RUSSCO, д.м.н. Лев Демидов. — А при наличии метастазов роль хирургии снижается, и на первое место выходит лекарственная терапия. Раньше применялась химиотерапия, но она не отличалась высокой эффективностью. В наступающей эре новых таргетных препаратов терапия направлена на конкретные молекулярные «поломки» у конкретных пациентов. Сначала необходимо определить, есть ли у данного пациента эта «поломка», потом понять, существует ли к ней лекарство, и если существует — то назначить его. Сегодня в арсенале врачей уже появились подобные препараты. Это новые лекарственные средства для лечения пациентов с метастатической меланомой, у которых есть специфическая «мутация» (около 50% пациентов), которую препарат способен подавить. Появление таких лекарственных средств — это только начало. Мы прогнозируем, что через два–три года их количество увеличится, и они будут покрывать больший спектр мутаций, а пациенты будут получать индивидуальный, а значит, еще более эффективный план лечения».