Вопрос температуры: как разрешаются споры по логистике?

Юридический анализ наиболее интересных судебных дел по данной тематике представляет советник компании TRUBORLAWFIRM Мария Борзова.

"Небольшие погрешности" опасны для жизни и здоровья

Медицинская организация ожидала поставок онкопрепарата. Лекарство является термолабильным и должно храниться при температуре от 2 до 8°. Однако в процессе перевозки, в течение восемнадцати с половиной часов, температура составляла около 10°. Данный факт был зафиксирован датчиками и обнаружен медучреждением в ходе приемки. Принять медикаменты в больнице не рискнули: неизвестно, как столь длительное нарушение температурного режима скажется на ходе лечения и состоянии пациентов.

После этого поставщик обратился к перевозчику с судебным иском. Он потребовал возместить понесенный ущерб и уплатить закупочную цену испорченных лекарств — более 16 млн. рублей.

Перевозчик отметил: истец–поставщик ошибся с контактами грузополучателя, и в результате доставка лекарств произошла на день позже, поэтому температура в термоконтейнере и оказалась повышенной.

Поставщик с данным аргументом согласился, однако подчеркнул, что термобокс рассчитан на четверо суток, а доставка лекарств произошла менее чем за 72 часа. Именно на третьи сутки и было отмечено первое повышение температуры.

Иск поддержали арбитражные суды двух инстанций — первой и апелляционной. Отметим следующий вывод суда: если лекарства перевозились с нарушением температурного режима, они становятся недоброкачественными. И применять их в лечении пациентов нельзя.

Поэтому доказывать факт приведения препаратов в негодность истец–поставщик не обязан. Данный подход противоречил бы не только правовым нормам, но и здравому смыслу: при работе с поврежденной аппаратурой, например, тоже можно надеяться, что "все обойдется", но от сбоев и аварий в данной ситуации никто не застрахован.

Когда НДС не в счет

Предметом другого судебного дела стало также нарушение температурного режима, причем грубейшее. Средняя температура перевозки термолабильных препаратов составляла целых +15°С! А необходимый диапазон условий хранения и транспортировки был, как и в первом случае.

Поставщик обратился в суд с иском к компании–перевозчику, включив в сумму взыскиваемых убытков налог на добавленную стоимость — 10%.

Суд подтвердил: для лекарств, которые хранятся и транспортируются при температуре не более +8°С, нарушение температурного режима налицо. Фактически ценный груз утрачен. Однако для другого препарата, хранение и перевозка которого возможны при температуре до +25°С, условия транспортировки нарушены не были. Поэтому стоимость партии данного лекарственного средства была вычеркнута из общей суммы убытков.

Пункт договора, обязывавший перевозчика при возникновении убытков возместить НДС, суд признал не соответствующим законодательству. Ведь согласно ст. 146 Налогового кодекса РФ объект налогообложения для указанного налога — продажа товаров, выполнение работ и оказание услуг на территории нашей страны.

Перевозимые лекарства покупателю доставлены не были. Значит, их реализации не произошло, и покупатель не получил обязанности оплатить поставку. А согласно разъяснениям Пленума Высшего арбитражного суда России от 30 мая 2014 №22, со стоимости утерянной продукции продавец НДС платить не должен. Ведь отпуск продукции не состоялся.

Следовательно, НДС не может быть включен и в сумму возмещения убытков, если груз утрачен или испорчен.

Термолабильными бывают не только лекарства

В третьем случае речь шла не о лекарственных препаратах, а о медизделиях. Однако сути судебного спора данный факт изменить не мог.

Региональный минздрав заключил госконтракт с компанией-поставщиком, который с помощью транспортной организации направил необходимую продукцию, а именно — реагенты для диагностики инфекций. Когда реагенты прибыли, стало ясно, что в ходе перевозки температурный режим был нарушен. Орган здравоохранения уведомил об этом поставщика и предложил ему заменить испорченные реагенты на пригодные к применению. Компания отказалась. Региональный минздрав обратился в суд. Тогда поставщик выдвинул встречный иск о том, чтобы обязать заказчика принять партию реагентов, выплатить их стоимость, а также неустойку за нарушение срока оплаты.

В термоконтейнере с реагентами при приемке не было обнаружено ни терморегистратора, ни температурного индикатора. Сами же хладоэлементы были теплыми. Между тем часть наборов должна была храниться при температуре от +2 до 8°С, другая часть — от +18 до 25°С (но при допустимом значении температуры max транспортировка не должна была длиться дольше пятнадцати дней).

Суды трех инстанций также отметили: соблюдение правильной температуры хранения прямо влияет на качество груза и определяет возможность его дальнейшего применения. Ссылку поставщика на то, что речь шла о поставках не лекарств, а медицинских изделий, судебные органы отклонили: медицинские изделия (даже если речь идет не об аппаратуре, а о расходных материалах) также применяются в процессе оказания помощи пациенту и тоже должны быть безопасными и эффективными, чтобы качество лечения оставалось надлежащим.

Каким образом перевозчик поддерживал температурный режим? Проводил ли он своевременно и регулярно измерение температуры? Ответов на данные вопросы в материалах судебного дела не было. Неясным было и то, каким образом проводилась приемка услуг компании-перевозчика.

Требование органа здравоохранения поддержали все три судебных инстанции.

Термоконтейнеры "излишни"?

В следующем примере из судебной практики трактовка понятия о температурном режиме оказалась еще более свободной – перевозчик решил, что термоконтейнерами пользоваться не обязательно.

Фабула дела такова: в результате электронного аукциона транспортная компания и автономное учреждение заключили договор о транспортировке лекарств, медизделий и парафармацевтического ассортимента в аптеки и медорганизации. В дальнейшем между ними возник спор о сумме оплаты услуг. Первой с иском в суд обратилась транспортная организация. Она просила обязать автономное учреждение полностью оплатить оказанные услуги. Последнее выдвинуло встречный иск и потребовало взыскать с транспортной компании убытки за испорченную партию термолабильных лекарственных препаратов.

Изучая дело, суд обнаружил следующие факты. Предметом доставки были 9 термоконтейнеров с лекарственными препаратами, которые необходимо было хранить и перевозить при плюсовой температуре от 2 до 8°С (но при этом не замораживать). Сотрудники транспортной компании вскрыли термоконтейнеры и… переложили лекарства в кузов автомобиля, где температура была существенно выше — +17°С. Часть содержимого одного из термоконтейнеров оказалась на открытом воздухе.

Из–за грубых нарушений требований холодовой цепи препараты пришлось изъять из обращения и списать. А значит, могла ли идти речь о том, что услуги по перевозке были оказаны качественно и в полной мере? И о том, что обязательства по договору были в полном объеме выполнены?

Факт причинения убытков был признан полностью доказанным и встречный иск автономного учреждения был удовлетворен.

Когда регистрация теряет действие

Пятый пример возник не из–за проблем транспортировки, а из–за спора по другому вопросу поставок: как быть с лекарством, если у него отозвано регистрационное удостоверение? Как поступить в рамках правового поля, чтобы защита законных интересов не перешла в злоупотребление правом?

Почти семь лет назад, в декабре 2015-го, региональный минздрав и поставщик заключили госконтракт, предметом которого была поставка лекарственного препарата. В том же месяце поставщик выполнил свои обязательства и произвел поставку 4229 упаковок на общую сумму более 3,9 млн. рублей. Приемка прошла без замечаний.

Однако в июне 2019 г. госрегистрация препарата — предмета госконтракта — была отменена по заявлению уполномоченного юрлица. Узнав об этом, минздрав региона потребовал от поставщика изъятия 4212 упаковок ранее поставленного препарата и соответствующего возврата полученных денежных средств. Поставщик отказался. Орган здравоохранения обратился в суд.

Суд первой инстанции согласился с региональным ведомством здравоохранения, обратив внимание, что после отмены госрегистрации применять препарат нельзя, а в случае, если требования к качеству лекарства нарушены, то право на изъятие и возврат действительно возникает.

Апелляционная инстанция отметила другие факты: в 2015 году, когда была произведена поставка, все условия госконтракта были соблюдены, а "предсказать" будущее и узнать заранее о грядущей в 2019–м отмене регистрации поставщик никак не мог. И не может быть обязанным отвечать за невозможность отпуска лекарства после отмены его регистрации. При этом регистрация была отменена по заявлению производителя, а не из-за возникшей угрозы для жизни и здоровья пациента.

Суд второй инстанции также подчеркнул: за три с половиной года пациенты получили только 17 упаковок из поставленных 4229. А срок годности лекарств истекал уже 27 января 2020 г. После этой даты препараты в любом случае подлежали списанию. Однако доказательств того, что с июня 2019 г. до указанного дня лекарство могло быть отпущено пациенту, орган здравоохранения не предоставил.

Кассационная инстанция с апелляцией не согласилась и поддержала первоначальное решение. Однако основания для пересмотра нашел Верховный суд. Судебная коллегия изучила дело и отклонила выводы первой и третьей инстанций. Законную силу приобрело апелляционное постановление.

Ведь поставка была произведена по всем правилам, и три с половиной года лекарство оставалось доступным…

По материалам VIII Международной конференции "Стандарты фармацевтической логистики — Quality Pharmlog–2022" (организатор: Logistic Community)