Закон и лобби: кто мешает Госдуме помочь пациенту

Сотрудники Комитета по охране здоровья жаловались на колоссальную нагрузку – за полгода им на рассмотрение поступило 7738 документов. Но, несмотря на внушительное число результатов, председатель Комитета не вполне доволен их качеством. По его мнению, «положить в копилку» можно лишь два закона — о донорстве крови и об ограничении курения табака*.

ЕЩЕ РАЗ ПРО 61-ФЗ: КАК СДЕЛАТЬ ОРИГИНАЛЬНЫЕ ЛС ДОСТУПНЫМИ

Очередная попытка исправить недостатки Федерального закона «Об обращении лекарственных средств» (61-ФЗ) разбилась об невыполненное обещание правительства. Комитет, разработавший ряд новых норм, корректирующих структуру фармацевтической помощи, обратился к министрам с просьбой назначить рассмотрение «лекарственных» норм на весеннюю сессию. Правительство согласилось и заверило депутатов, что предложения обязательно будут рассмотрены до парламентских каникул.

В результате рассмотрение перенесли на осень. Спор о «лекарственном» законодательстве в Комитете по охране здоровья считают фундаментальным для фармотрасли. Документ должен урегулировать наиболее проблемные и актуальные сегодня вопросы: доступность лекарств, использование аналогов, применение дорогостоящих оригинальных препаратов.

Одно из предложений председателя думского комитета, пока не отраженных в законопроекте, — принудительное лицензирование для орфанных препаратов, о чем и было сказано в официальном письме, направленном в Правительство РФ. Право на принудительное лицензирование имеет любая страна – участница ВТО – при условии, что она неспособна обеспечить своих граждан необходимыми дорогими лекарствами. В этом случае государство может поставить зарубежному производителю ультиматум. Чтобы продажи препарата не были приостановлены, фармкомпания должна снизить его цену до тех цифр, на которые укажет правительство страны.

Например, лекарство от тяжелого заболевания стоит 300–400 долл. за упаковку. Сколько таких упаковок необходимо, чтобы спасти человеческую жизнь? У пациента и его близких средств может и не быть. Государство обращается к фармпроизводителю: либо вы снижаете цену до 30 долл., и мы единовременно покупаем тысячи упаковок препарата, либо препарат сохраняет неподъемную цену, но покидает наш фармрынок.

Сегодня Российская Федерация не покупает орфанные лекарства — по мнению государственных деятелей, никакому бюджету они не по карману. Тысячи людей остаются без помощи… Председатель Комитета по охране здоровья полагает, что предложение имеет все шансы быть принятым: немногие люди страдают редкими заболеваниями, поэтому ни о каких колоссальных убытках для фармкомпаний речь не пойдет.

ВРАЧАМ ЗАПРЕТИЛИ "ЛОББИРОВАТЬ ФАРМУ"

Еще одна инициатива, связанная с доступностью препаратов, успела получить в весеннюю сессию законодательный статус. Речь идет о выписке врачами рецептов по МНН. В ряде государственных структур полагают, что без этого нововведения не будет и системы лекарственного возмещения. С их точки зрения, выписывать пациенту рецепт на конкретную торговую марку – значит, лишать человека выбора. А государственный бюджет — возможности возместить гражданину стоимость лекарственной помощи. Вот если бы граждане ориентировались на самые приемлемые по цене препараты… Все мы знаем: один дженерик может быть в десятки раз дороже другого. Если же указывать в рецепте лишь действующее вещество, пациент выберет подходящее «по средствам» ЛС.

Глава Комитета по охране здоровья согласен с нововведением. Он считает, что рецепт, где указано торговое наименование лекарства, в определенном смысле является лоббированием. Называя конкретный препарат, врач продвигает интересы его производителя. И фактически навязывает пациенту фармкомпанию.

«Выписка рецептов по МНН — международная практика, – говорит Сергей Калашников. — Сама формула, само международное непатентованное наименование уже дают понять, что это за лекарство. Другое дело, что у препаратов могут быть разные наполнители и разная оболочка. Но сам лечебный эффект достигается именно лекарственным веществом. А какая будет оболочка, кислая или сладкая – дело второе. Пациент имеет возможность выбрать, что ему больше нравится».

Но, помимо ценовой доступности, есть еще доступность физическая. Каким бы дешевым ни был препарат, пациент не получит его, если аптеке запретят его продавать. Ряд болеутоляющих лекарств, необходимых при тяжелых заболеваниях и травмах, — проблема и для аптек, и для законодателя. Фармацевтическую розницу регулярно посещает ФСКН, у которой есть собственное мнение по поводу целесообразности реализации наркосодержащих ЛС. Неудивительно, что аптека, хранящая и продающая такие лекарства, испытывает ряд неудобств. На организацию хранения и учета наркосодержащих ЛС тратятся огромные средства. Избежать расходов не удастся: сэкономленное на соблюдении правил компенсируют штрафы, которые проверяющие выписывать не стесняются. Могут и запретить аптеке продавать «наркотические» препараты. А люди тем временем будут мучиться от жесточайшей боли… Как должен реагировать законодатель? Пока вопрос не получил однозначного решения.

ОСЕННЯЯ СЕССИЯ: ЧТО ЖДЕТ ДЕПУТАТА И ПАЦИЕНТА?

После парламентских каникул Госдума рассмотрит ряд «здравоохранительных» законов. В их числе — знаменитые нормативные акты об исчислении времени. Но о летнем времени и переводе стрелок — немногим позднее. Первым из значимых осенних законов должен стать закон о донорстве тканей и органов. Цель акта — стимулировать развитие трансплантологии в нашей стране. Некоторые депутаты обеспокоены тем, что Россия делает в 15 раз меньше пересадок тканей и органов, чем т.н. развитые страны.

Второй законопроект, намеченный на осеннюю сессию, – «Об обязательном страховании пациентов при оказании медицинской помощи». Сегодня любой желающий может прочесть его на сайте Минздрава и комментарии к проекту. Содержание некоторых сводится к следующему: если прочесть текст будущего закона, станет понятно, что в его разработке не участвовал ни один врач. Даже в качестве консультанта. Законопроект в его сегодняшнем виде представляет собой Клондайк для обогащения страховщиков, но вряд ли сможет защитить пациента.

«Понимаю, что закон-то нужен, — говорит Сергей Калашников. — Другое дело, как его написать. Чтобы он был написан «по уму», необходимо широкое обсуждение во врачебном сообществе». Под вопросом остается рассмотрение законопроекта о медицинских изделиях. Будет ли он внесен на рассмотрение – неизвестно. Проект закона был разработан Минпромторгом еще 4 года назад, дальнейших действий не последовало. Доработкой будущего закона занялись депутаты, отправив доработанный проект в Минздрав.

А еще на очереди – поправки в закон об ОМС и основной закон здравоохранения «Об основах охраны здоровья граждан».

КУДА ИДЕТ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗДРАВООХРАНЕНИЕ?

Главной проблемой Комитета Госдумы по охране здоровья остаются три основополагающих закона — об обращении лекарственных средств, об основах охраны здоровья граждан и об ОМС. Каждый из трех актов требует «исправлений и дополнений», и это еще мягко сказано.

Но как только шестой созыв Думы приступил к работе, глава Комитета по охране здоровья высказал предположение: не имея национальной идеи здравоохранения, «латать» и корректировать — дело неблагодарное и бессмысленное. На сегодняшний день предположение подтвердилось. Даже появилось несколько моделей национального здравоохранения. Все они активно обсуждаются, но пока что разбиваясь о существующую концепцию «помощи пациенту». В ее основе лежат нормы, делящие медпомощь на обязательную и дополнительную и дающие гражданину «право» платить за свое лечение. Неудивительно, что поправка об отмене платной медицинской помощи в государственных поликлиниках и стационарах будет рассматриваться лишь осенью…

Почему парламентарии хотят ограничить платную медицину? После того как вступило в силу постановление правительства о платных медицинских услугах, пациенты ощутили на себе, как важны доступность и качество медицинской помощи. И то и другое оказалось в дефиците. Однако меры, предложенные депутатами, вновь затрагивают интересы бизнеса, и потому второе чтение «запрета на платность» перенесено на сентябрь. Будущая судьба поправки неизвестна, как и судьба антитабачных санкций…

«Еще год назад и даже прошлой осенью приходилось доказывать, что нужна единая национальная модель здравоохранения, без которой оно разваливается, – вспоминает Сергей Калашников. — Сейчас в Интернете ходят три национальных модели здравоохранения. Это можно только приветствовать — есть предмет для обсуждения. Думаю, что осенняя сессия 2013 года будет для Комитета по охране здоровья и жаркой, и плановой. Сегодня уже сформулированы конкретные предложения, которые требуют четкого ответа: да или нет, принимаем или не принимаем. Это не абстрактные призывы улучшить, углубить и изменить закон. Перед нами поставлены конкретные вопросы: будет ли платной государственная медицина? Отказываемся ли мы от той модели, которую называем страховой? Вводим ли мы превентивную медицину? А если вводим, то для кого, в каком объеме и за какие деньги?»

Вопрос «За какие деньги?» особо актуален для российского здравоохранения. В государственном бюджете запланировано снижение «медицинских» расходов вплоть до 2015 г. И это несмотря на модернизацию и федеральные целевые программы. Законодатели обсуждают вопрос о том, чтобы увеличить бюджеты здравоохранения, но пока что неясно, в какие медицинские сферы будут направлены «дополнительные» средства.

Как замечает Сергей Вячеславович: «Программа модернизации, которую мы продлили на 2013 год за счет тех средств, которые оставались неиспользованными в 2011–2012 годах, показала, что, не имея целевых показателей, тратить деньги бессмысленно. Количество перинатальных центров — при условии, что они становятся все более и более удаленными от рожениц – проблему доступности роженицам качественной медицинской помощи не решает. Нужна другая система. Но это можно отнести и ко многим другим вопросам, связанным со здравоохранением».

СТАНДАРТЫ И ЛЕЧЕНИЕ: КАК ВРАЧ СТАЛ НАРУШИТЕЛЕМ ЗАКОНА

«По поводу стандартов у меня двойственное мнение. Я ведь не врач, — сообщает председатель Комитета по охране здоровья. — В свое время ко мне пришли американцы и сказали: «Зачем вы создаете свои стандарты? Мы начинали создавать их еще в 1940-х годах и сейчас у нас есть все. Мы можем отдать их вам просто так, бесплатно, потому что это гуманное действие. А те стандарты, которые вы сейчас пишете, мягко говоря, абсолютно не соответствуют современному развитию медицины». Предложение поддержано не было. К настоящему времени к 550 стандартам, подготовленным еще при Зурабове, прибавилось 600. Об их качестве сейчас говорить не приходится – хотя бы потому, что большинство стандартов создавали специалисты Минздрава. В некоторых случаях они включили в систему лекарства, которые давно уже «сошли со сцены жизни». Почему — не знаю, но факт остается фактом».

«Высокое качество» стандартов лечения, авторами которых почему-то оказались не врачи, привело к тому, что государство… пошло на отступление от основного закона здравоохранения, четко установившего обязательность лечения по стандартам. Соответствующая норма должна была вступить в силу с 1 января 2013 г. Но сегодня стандарты лечения называют не медицинским регламентом, а финансовыми ориентирами. Государственные деятели уточняют: документы предназначены не для врача, а для главврача, чтобы он мог составить бюджет своего учреждения.

Сергей Вячеславович уточняет: «У меня состоялся разговор с министром Вероникой Игоревной Скворцовой, и я сказал, что уже 2 января 2013-го к любому врачу придет прокурор и предъявит ему обвинение: ты человека лечил не по стандартам. И что ему ответит врач, у которого нет даже лекарств для этого стандарта? Потом стандарты решили назвать ориентирами, документами для финансирования, хотя это противоречит закону».

«Качество» российских стандартов лечения – не единственный аргумент против их внедрения. В то время когда отечественный законодатель пытается загнать врача в жесткие рамки, медицина во всем мире отказывается от стандартов. Среди главных принципов современного лечения — профилактика и персонализация. Врач лечит не абстрактную болезнь, а конкретного пациента — с его образом жизни, режимом дня и сопутствующими заболеваниями.

По мнению Сергея Калашникова, «принцип персонализации лечения и принцип стандартов противоречат друг другу, но это противоречие на самом деле неглубокое. Должны быть и общие правила, и индивидуальная часть лечения. Вся проблема в том, что все знают, что делать, и говорят об этом, но те люди, которые должны решать вопрос, им не занимаются».

Чаще занимаются надуманными вопросами, которые лишь осложняют жизнь врача, пациента и фармацевта. Концепция современного российского здравоохранения, основанная на положениях ФЗ-323, противоречит декларируемым в этом же законе целям доступности и качества медицинской помощи…

____________

* По материалам пресс-конференции председателя Комитета ГД ФС РФ по охране здоровья С.В. Калашникова, РИА «Новости», 05.07.13