В. Гридякин: микроклимат аптеки — это разговор обо всем

Даже аптечных организаций впервые за много лет стало меньше. Но все же в любой, даже самой сильной тенденции бывают исключения. И именно они могут оказаться полезным опытом.
Что помогает выстоять в сегодняшних условиях, особенно когда малы размеры не только аптеки, но и населенного пункта?
На вопросы МА отвечает генеральный директор ООО "Альянс–Фарм" (поселок Запрудня, Талдомский район Московской обл.), врач высшей категории Владимир Гридякин.

Владимир Иванович, в 2021 г. у вашей аптечной организации — юбилей: двадцать лет. Что считаете самым главным из достигнутого за это время?
— Мы продержались два десятилетия и продолжаем работать. Вот что самое главное. Мы маленькая сеть, у нас две аптеки, и выживать нам сложнее, чем большим федеральным игрокам. Особенно сегодня: ведь трудно даже представить, что будет завтра.

Для нынешних времен чувство неуверенности и всеобщая астенизация — это, наверное, уже норма. Как и ощущение неполного понимания того, что сейчас происходит.

Как все это накладывается на специфику работы в маленьких населенных пунктах?
— Конкуренция "дверь в дверь" у нас присутствует — как и везде. Рядом с нами за двадцать лет поменялось больше десятка аптек. Открывают — закрывают, открывают — закрывают...

Люди часто считают так: спальный район, все просто — открывай и работай. А ведь крупные сети менее конкурентны в данной ситуации. Многие наименования, которыми они торгуют, например, те же БАД, могут продаваться и в любом гастрономе.

Конечно, сегодняшняя аптечная конкуренция — это сплошная проблема. Но, наверное, в той или иной степени она будет всегда.

Что помогает справляться с нею?
— В современном управлении аптекой важна, прежде всего, ранняя диагностика проблемы. Как и в лечении пациента. Верно диагностируешь проблему, и сразу же переключаешься на необходимые действия, на развитие тех навыков, которые нужны в данной ситуации. Но распознавать ситуацию надо быстро.

На сегодня мы располагаем примерно 6 тысячами наименований лекарств. Для Запрудни это, наверное, много. Но такой ассортимент конкурентоспособен и без него сейчас довольно проблемно.

Почему?
— В 2020–2021 гг. в наш поселок приехали многие жители Москвы. Они работают на удаленке и, к счастью, могут жить здесь, в своих домах. Естественно, что им нужен тот же выбор лекарств, который был там, где они жили, чтобы не прерывать лечение и не быть вынужденными выбирать не вполне подходящий аналог. Например, такой, на компоненты которого аллергия. Поэтому ассортимент стараемся поддерживать.

Легко ли это было при осеннем коллапсе с маркировкой?
— Для нас, к счастью, коллапса не было. Мы смогли успеть организовать сквозной контроль на всех этапах. Именно сквозной — от производства до реализации лекарственных препаратов. За счет этого увеличивается и оборот: ведь лекарства не залеживаются, а я как руководитель легко могу увидеть, какими препаратами мы располагаем, где их производят, кто их привозит и в какое время ожидается их доставка в аптеку.

Задача с маркировкой решена во многом благодаря тому, что у нас в штате есть программист — выпускник МГУ. Он работает на удаленке и очень профессионально ведет все наши программы.

Когда заключаю договор с новыми поставщиками (ведь сейчас ушло много достаточно крупных дистрибуторов), меня часто спрашивают: мы будем привозить только маркированные лекарства, согласны ли вы с этим?

А мы уже давно закупаем только такие препараты.

Кстати, о дистрибуторах: в период пандемии многие отметили ужесточение условий с их стороны... Что можете сказать об этом?
— Такое было — увы. Были огромные сложности. Весной, в пандемию, мне говорят — срочно, буквально за неделю, выплатить абсолютно все!

Знаю, что с таким столкнулись очень многие аптеки и значительная часть была вынуждена закрыться. Горько, что подобная политика велась дистрибуторами из числа крупнейших. Для них, в отличие от аптек, вопрос жизни не стоял...

Слава Богу, у нас получилось справиться — мы взяли кредит, сразу же отдали дистрибутору денежные средства и затем погасили задолженность уже перед банком. Но всегда ли такой сценарий возможен?

Обычно вопрос отсрочки для нас не столь принципиален — некоторым поставщикам даже вносим предоплату. И все-таки сам факт периодической задолженности, которую аптека поэтапно гасит, а потом она вновь появляется и погашается вновь — это нормально для аптечного дела.

Но вдруг в один «прекрасный» момент тебе заявляют: деньги вернуть немедленно! При этом привоз лекарств полностью останавливают. Отгрузки нет. И в это время никто из дистрибуторов не берет на себя ответственности заключить с тобой договор.

Все это разворачивается на фоне пандемии...

Словом, выдержать может не каждый. Многие аптеки в 2020 г. просто ушли.

Чем еще запомнился минувший год?
— Наверное, других знаковых событий, кроме тех, о которых уже рассказал, в фармации не происходило. К счастью. Но до сих пор аптеки, расположенные неподалеку от нас, предлагают не то что бы организовать содружество, а попросту их выкупить. А сегодня это не всегда реально.

То есть, по сути, просят кардинально поменять ваш формат (две и четыре аптеки — это уже абсолютно разные структуры)?
— Да. Сейчас довольно сложная ситуация.

Сегодня аптеки открываются хаотично, дверь в дверь. Как говорится, «чтобы было». Такая конкуренция, конечно, имеет свои плоды, но это плоды адреналиновые.

Вопрос о поддержке малых аптечных организаций сегодня нужно решать на регуляторном уровне. Пусть крупные аптечные корпорации никогда не догонят небольшую аптеку по ее возможности понять посетителя-пациента и подойти к нему индивидуально, с учетом специфики его ситуации, но нефармацевтические преимущества гигантов рынка — именно то, что осложняет маленькой аптеке не то что развитие, а сам процесс выживания.

Плюс стереотипы, сложившиеся в общественном мнении...

Вопрос аптечной конкуренции перешел в разряд "философских", потому что ситуация серьезно запущена?
— Именно. Вспомнилось, как планировал открыть аптеку в нашем торговом центре. Аренду предложили по той же ставке, что и у продуктового супермаркета. Говорю: подождите, мы же социальное учреждение, это другая работа. Если хотите, пригласите крупную сеть, будет выгоднее. А собственник настаивает, что хотел бы именно малую аптечную организацию, но арендная ставка будет такой же, что и для крупносетевого универсама... И он искренне убежден, что аптека столько зарабатывает.

Сотрудничества не получилось — к приемлемому для нас обоих варианту мы так и не пришли. Случай этот не единичный, а скорее типичный. У аптек мегазаработков нет, но многие думают по–другому.

В чем, на Ваш взгляд, причины конкуренции «дверь в дверь», кроме непростой экономической обстановки?
— Одна из причин — копирование зарубежных моделей. Мы когда-то приняли американскую систему: в США работают "мегааптеки", в одной сети их может быть очень много, более тысячи (иногда и не одна тысяча). Но эта модель не наша!

А если взять пример, скажем, Германии, то там крупные аптечные корпорации вообще отсутствуют. Потому что нельзя держать больше четырех аптек!

Таковы правила — и нарушать их строго запрещается. Запрет этот сформировался на основе уважения к частной собственности и к традициям семейного бизнеса.

А если речь о "мегааптеках", то какая здесь традиция?

Просто конкуренция — и раздражение, разумеется. Мегауспешные корпорации все равно ведь не успевают за ассортиментом. Маленькая же аптека видит ассортимент, контролирует его, успевает вовремя внести коррективы...

То есть лучше понимает, что нужно пациенту?
— Скорее, мы стремимся к этому. Всегда стараемся быть на связи с врачами, которые назначают лекарства нашим пациентам. Говорим с ними о тех лекарственных препаратах, которые есть сегодня, об их лечебном действии и побочных эффектах.

Например, хирургическому пациенту нужен препарат синовиальной жидкости, и в аптеке представлены его разные виды. Некоторые наименования поднимают уровень холестерина, а другие, напротив, такого побочного эффекта не имеют.

Врачи сегодня очень загружены — ведь в медицине острый дефицит кадров (в силу ряда причин, собственно от медиков не зависящих). И порой случается так, что тот же хирург смотрит в журнал, видит наименования лекарств, назначает их, а эти препараты уже давно вышли из обращения…

В процессе лечения очень важна обратная связь. Порой необходимо, чтобы фармацевт или провизор смог оперативно позвонить врачу. Если лекарства нет, если оно в дефектуре, а подобрать пациенту аналог нужно срочно. Если пациент приходит за новой упаковкой антибиотика, чтобы продолжить курс, а улучшений у него нет и необходимо срочно делать антибиотикограмму (это обследование нужно, когда больной 5–6 дней принимает антибактериальные препараты, а эффект отсутствует).

К сожалению, сейчас много случаев, когда привычные антибиотики не действуют... Бывает и такое, что человек исправно принимает препарат, к которому у него резистентность, в результате попадает в больницу с ухудшением состояния и спасти его уже не удается. И особенно горько, когда ты уговаривал его сменить лекарство на другое, более нового поколения, с меньшей резистентностью, а он не решился, потому что ему уже было назначено.

Если фармспециалист вовремя заметит тревожные признаки и успеет обратить на них внимание врача, он поможет сохранить жизнь пациента.

Возможно, будет полезен и такой зарубежный опыт: в некоторых странах в общественных пространствах установлены дефибрилляторы. Такая аппаратура нужна и аптеке, чтобы при необходимости оказать экстренную помощь. Ведь не зря провизоров обучают базовым реанимационным мероприятиям.

Врач и провизор работают во имя единой цели и их действия должны дополнять друг друга...

Чем помогает в организации аптечной деятельности ваш опыт врача?
— Прежде всего, стараюсь грамотно проконсультировать пациента. Конечно, в аптеке я не могу посмотреть результаты анализов (как и других исследований), зато могу помочь человеку сориентироваться в направлениях лечения. То есть не просто сказать "обратитесь к врачу", но и предположить, к врачу какого профиля стоит обратиться.

Сегодня в зоне риска и здоровье фармацевтических специалистов. "Выгорают" все. Повышенная (в силу специфики профессии) нагрузка — психическая и физическая — стала еще выше. Как результат, снижается мотивация, замедляется мышление... Бывают и гипертонические кризы. Организм реагирует на перегрузки по–разному, все индивидуально.

Получается, сейчас особенно важен хороший климат в коллективе аптеки. Что помогает создать и поддерживать его?
— Отмечать каждого фармацевта, помнить, когда у него день рождения... Это не мелочи, это внимание к человеку. И обязательно должно быть ощущение защищенности: аптечному работнику нельзя находиться в подвешенном состоянии, когда в любой момент, хоть завтра, могут уволить. Стабильность необходима как воздух!

Важно и премирование. Достойная премия за хорошие результаты в работе — очень серьезный фактор поддержки. Пытаюсь делать прибавки к премиям за здоровый образ жизни — сейчас он жизненно необходим. А в маленьком поселке ведь видно, кто ходит на лыжах, кто посещает бассейн, кто занимается бегом и другими видами физической активности...

Микроклимат — это разговор обо всем.

Как Вы пришли в аптечную деятельность? Что заставило перейти из медицины в фармацию?
— А я сферу деятельности не менял. Продолжаю работать доктором и сегодня. Много консультирую пациентов... Фармацевтическая же деятельность началась с идеи сделать лечебные растительные бальзамы для улучшения иммунитета и общего самочувствия. Помните, как популярны они были в конце 1990-х — начале 2000-х гг.?

Для микстур и бальзамов упаковка значит многое. А недалеко от нас — поселок Вербилки, известный своим производством фарфора и в целом посуды. Поэтому обратился на этот завод, начались переговоры... Со временем появилось и место, где можно открыть аптеку. Так все и пошло. Началась собственно фармацевтическая работа.

В 2019–2020 гг. понял, что хотел бы вернуться к тому, с чего наши аптеки начинались, но открыть производство уже не бальзамов, а лекарственных трав. Думаю, что за этим будущее. Современная аптека может производить в т.ч. и таблетки из растительного сырья.

А в целом, какие планы на 2021 год?
— Планов множество. Но все-таки думаю больше о возможной заготовке лекарственных трав. Ситуацию в этой области изучаю уже полтора года. Почему это сейчас так важно?

Раньше не было такого акцента на аптечные пункты. Фармацией занималась, в первую очередь, именно аптека. И чаще всего в аптеке был рецептурно-производственный отдел. Сегодня же аптечное изготовление препаратов — большая редкость. Редкость во многом потому, что врачей не хватает, они очень сильно загружены и у них нет времени и сил выписывать индивидуальный рецепт для конкретного пациента. Которому "типовое" лекарство может быть противопоказано.

Когда аптеки занимались и изготовлением препаратов, и заготовкой лекарственных трав — это было нормальной практикой. Фармацевты не стояли у окна — они готовили лекарства.

А сегодня, помимо прочего, большую роль играет и реклама, которая зачастую становится основным источником информации и для врача, и для пациента.

Получается, состояние медицинской помощи влияет на состояние фармации? Как говорится, в организме все взаимосвязано...
— Да, аптека и поликлиника — это части единого организма. И он как система должен работать в унисон. Поликлиника могла бы получать от нас любую полезную информацию, а мы от них. Ведь так и планировалось изначально.

И сам фармспециалист должен не просто «отпускать препарат». Нужно спросить у покупателя-пациента: кому покупаете лекарство, почему именно это средство?

Мы все-таки не гастроном. И ведь даже в гастрономе нужно рассказать покупателю продуктов о том, чем отличается тот или иной хлеб или определенный сорт яблок, например.

А если вдруг врач от усталости ошибся с дозировкой в рецептурном бланке, а фармацевт не обратил на это внимание — больному станет хуже...

Какие качества необходимы фармспециалисту, чтобы предупредить подобное?
— Знания и умения у фармацевта и провизора — когда он только приходит в аптеку — могут быть любыми. Это вопрос обучения. Но должно быть самое главное личное качество для человека, который участвует в процессе лечения, — это нравственность.

Самое главное, чтобы человек был воспитан (не в формальном, а в содержательном смысле этого слова). Чтобы он мог слышать другого, мог воспринимать информацию, которой с ним хотят поделиться. Когда понимание возможно, можно помочь специалисту, даже начинающему, стать высококлассным профессионалом.

На незнание какого–то наименования лекарства можно закрыть глаза. Если человек ответственный, он заметит пробел в своих знаниях, ему будет от этого неловко, неприятно, и он выучит всю необходимую информацию за достаточно короткое время.

Но когда нет способности услышать и понять, сотрудника не научишь ничему. Он все равно будет делать только так, как он считает нужным, т.е. смотреть на все "со своей колокольни". А в лечении пациента — даже в той его части, за которую отвечает фармацевт, безапелляционность попросту опасна.

Лекарственной помощи очень нужен диалог: между фармспециалистом и пациентом, между первостольником и заведующим, между врачом и аптекой...